счастливы счастливые, слабы сильные.

самое странное, что идти дальше легче, столкнувшись со слабостью сильного. не в том смысле, что ты можешь воспользоваться ею, а когда внезапно выясняется, что человек, который тебе нравится, который, казалось, так уверенно идёт вперёд, тоже переживает и мучается, но идёт. но тогда и ты, слабак, вроде как не имеешь права сдаваться. хотя получается, что ты, конечно, воспользовался, но только тому, сильному, от этого хуже не стало.
я столько раз не мог с земли подняться...

но всегда ли что-то не случается с нами только потому, что ещё не время?

счастливы счастливые, слабы сильные.

самое странное, что идти дальше легче, столкнувшись со слабостью сильного. не в том смысле, что ты можешь воспользоваться ею, а когда внезапно выясняется, что человек, который тебе нравится, который, казалось, так уверенно идёт вперёд, тоже переживает и мучается, но идёт. но тогда и ты, слабак, вроде как не имеешь права сдаваться. хотя получается, что ты, конечно, воспользовался, но только тому, сильному, от этого хуже не стало.
я столько раз не мог с земли подняться...

но всегда ли что-то не случается с нами только потому, что ещё не время?

город сердца моего

по мотивам лекции про общее в фильмах, произведённых в СССР и США в 30-х годах 20 века, вспомнила, что у меня давненько лежит скаченный и непосмотренный фильм Аэроград.
и вот что интересно, у Эко в романе "Таинственное пламя царицы Лоана" происходят раскопки про детство на основе книжных полок и грампластинок (по сути этим же занимаются археологи, только через больший промежуток времени), но Ямбо восстанавливает не только себя и свою память, а целую эпоху по газетных вырезкам, комиксам, популярным песням (наша эпоха на основе популярных песен, наверное, совсем жуть жуткая).
между Аэроградом и Пламенем довольна прямая связь - фильм всё ж таки про вполне определённое время и к тому же порядочная агитка, оправдывающий экспансию на восток, притеснение староверов-кулаков, довольно топорно сваленных в общую кучу, заявляющий что китайце-де братья нам, а вот японцы напротив. довольно прямо и в лоб всё говорится-то. но только у некоторых фильмов (тоже и книг) есть что-то большее, чем цитирование проправительственных лозунгов - какой-то внутренний стержень убеждённости в правоте этих лозунгов. так что при слове "Конец" хочется даже метнуться на сайт авиакомпании и купить билет в город сердца моего. и тогда уж "прощай, мама..."

город сердца моего

по мотивам лекции про общее в фильмах, произведённых в СССР и США в 30-х годах 20 века, вспомнила, что у меня давненько лежит скаченный и непосмотренный фильм Аэроград.
и вот что интересно, у Эко в романе "Таинственное пламя царицы Лоана" происходят раскопки про детство на основе книжных полок и грампластинок (по сути этим же занимаются археологи, только через больший промежуток времени), но Ямбо восстанавливает не только себя и свою память, а целую эпоху по газетных вырезкам, комиксам, популярным песням (наша эпоха на основе популярных песен, наверное, совсем жуть жуткая).
между Аэроградом и Пламенем довольна прямая связь - фильм всё ж таки про вполне определённое время и к тому же порядочная агитка, оправдывающий экспансию на восток, притеснение староверов-кулаков, довольно топорно сваленных в общую кучу, заявляющий что китайце-де братья нам, а вот японцы напротив. довольно прямо и в лоб всё говорится-то. но только у некоторых фильмов (тоже и книг) есть что-то большее, чем цитирование проправительственных лозунгов - какой-то внутренний стержень убеждённости в правоте этих лозунгов. так что при слове "Конец" хочется даже метнуться на сайт авиакомпании и купить билет в город сердца моего. и тогда уж "прощай, мама..."